Тайны лечебницы закрытого типа
Постоянный автор «ЧС» Денис Кириллов (на фото) работал во ФСИН (федеральной службе исполнения наказаний) с 2006 года, служил в питерских зонах и тюрьмах. Начинал карьеру с начальника отряда. Как мог, боролся с беспределом за «колючкой», собирал материал на тех, кто издевался над заключенными или брал взятки. За что фактически и был уволен. Приехал в родную Казань, попытался вновь устроиться на службу, но «правдоискателю» дали от ворот поворот. Поехал в Москву, пытался устроиться в полицию, но история повторилась. Тогда Денис, который пишет стихи и имеет литературные способности, решил попробовать себя в роли инсайдера – то есть репортера, добывающего с риском для жизни закрытую информацию. Его разоблачения уже дважды печатались в еженедельнике «МК» в Питере» (в номерах от 5-12 декабря 2012 года и от 22-29 апреля 2015 года). А недавно Денис опубликовался в № 7-8 журнала «Вестник в защиту прав заключенных» (свидетельство о регистрации ПИ№77-7-92 от 10. 01. 2001) со статьей «Стал врагом для системы, но не сгинул…» (стр.46). Дополнив эту публикацию новыми фактами, он предоставил ее «ЧС».
* * *
В феврале нынешнего года мне удалось, проявив смекалку, устроиться санитаром в одну из лечебниц закрытого типа, где содержатся пациенты (заключенные), совершившие преступления и признанные по приговору суда психически нездоровыми. Они находятся под строгой охраной силового ведомства (ФСИН). С первых же дней моего пребывания в больнице силовики пытались запугать меня, избить и выдавить из учреждения. Ежедневно подвергаясь опасности на работе, я выдержал лишь полгода. А правильнее сказать – целых шесть месяцев. При этом хорошо изучил методы содержания, наказания и «лечения» пациентов. Познал подробности тайной и весьма интересной жизнедеятельности лечебницы.
На территории больницы около 15 отделений. Из них три отделения - для женщин. Нахождение пациентов в данном учреждении не фиксируется конкретным сроком. Даже за нетяжкие преступления людей могут держать здесь сколько угодно. Освобождение пациента, как правило, зависит от руководства больницы по медицинскому профилю. Однако последнее слово тут - за силовиками: как они скажут, так и будет.
Прибывших по этапу больных встречают довольно сурово: подвергают санобработке, при которой в присутствии женщин из медперсонала и зачастую в присутствии молодых сотрудниц ФСИН (контролерш), их раздевают догола и подвергают сеансу бритья паховой области. Пациенту дают одноразовый бритвенный станок, чтобы в присутствии работниц медперсонала и контролерш он брил волосы в паху. В некоторых случаях отдельным больным бритье производят пожилые женщины из медперсонала. Но в любом случае этот процесс происходит при контроле и со стороны силовиков, молодые сотрудницы наблюдают за ним с интересом. Бритье волос интимной зоны происходит лишь здесь и один раз. Подобные процедуры, как и мастурбация, запрещены. Некоторых особо презираемых «клиентов» часто избивают уже тут – в «приемке», и отправляют в отделение «на вязки». Мне даже известен случай, когда контролерша ударила резиновой палкой в пах вновь поступившего за то, что у него в ходе процесса бритья интим-зоны, да еще в таком окружении, внезапно возникла эрекция. Видимо, контролерша восприняла это как жест оскорбления своей «невинности».
В таких лечебницах больше калечат, чем лечат: запрещаются, к примеру, занятия зарядкой и физкультурой, чем пациенту навязывается малоподвижный образ жизни и его последствия. Также жестоко пресекаются и наказываются даже попытки занятия мастурбацией, не говоря уже о семяизвержении. А ведь длительные половые воздержания ведут к простатиту! Попытки удовлетворить половые потребности обычно караются отправкой «на вязки», где можно оказаться по любому пустяку. Вот как это происходит: пациента избивают, раздевают догола. В отдельной палате для штрафников имеется кровать как для пыток, так и для наказания. На эту кровать укладывают силой, стягивают веревками. Трудно дышать, тело болит, не пошевелиться. Долгими неделями так порой мучают человека, лежащего без трусов на клеенке под наблюдением медиков и силовиков. Дешевую углеводную пищу он получает в таком положении из рук другого больного по распорядку дня. Этот же больной подставляет под него «утку», но только если успеет. Бывает, чтоб пациент меньше мочился, его лишают даже положенной ему порции питья. А чтоб не орал, колют сильнодействующий укол. Смертельные исходы «на вязках» - это обычное дело. Еще один из методов «лечения» - введение пациентам коктейлей из сильнодействующих препаратов. Человек сразу или постепенно лишается жизненных функций и рассудка. И как потом такому бедолаге защищать свои права?
Раз в неделю пациентов выводят в баню. И здесь они как на витрине: наблюдая за голыми пациентами в раздевалке, молодые сотрудницы со смаком обсуждают их «причиндалы». На территории больницы есть комната для официальных свиданий. Свидания полагаются не всем, длятся час или два, причем под строгим контролем сотрудников учреждения. Помещение рассчитано для одновременного приема ряда посетителей, прибывших к разным пациентам. В этом случае занятия сексом пациентов с их супругами и подругами неуместны и маловероятны. Но выход есть: заплатить и тогда получишь примерно 15 минут на секс где-нибудь в «подсобке», но под контролем. Деньги силовики делят между собой, медикам ничего не достается, те обижаются, но открыто возмущаться опасаются. Причем секс-свидания – это не только «навар», но и бесплатная «порнуха». Как- то я шел по коридору лечебницы и обратил внимание на рослую девушку в форме, которая с неподдельным интересом наблюдала в приоткрытую дверь за актом совокупления выделенных ей «подопечных». Мое внезапное появление взбесило контролершу: она послала меня подальше, поскольку я отвлек ее от просмотра не киношного, а реального порнографического сюжета. Ведь столь жизненную «эротику», которая встречается в лечебницах закрытого типа, не откопать даже в самых укромных закоулках Интернета!
Денис КИРИЛЛОВ.
Ректор с большой буквы
(посвящается одному из первых ректоров КАИ Юрию Кирилловичу Застеле)
КАИ – не лакомое место
И что там есть, и что за сим?
Ученый мир с его подтекстом,
Где царство альф и мудрость сигм…
Сомненья, мненья выбор клинили…
На первый взгляд, не по уму,
А строго по партийной линии
Наш ВУЗ доверили ему!
И впрягся он, ну как не взяться,
Он в жизни всякое тянул.
Он даже на наплыв китайцев
В душе не вскрикнул: «Караул!»
Бери, что есть – умом, терпением,
Их принимали, как родных,
Они с таким учились рвением,
Что нашим далеко до них!
Без недовольства, без штрафов с пени,
Не за какой-то там провал,
А, прямо скажем, с облегчением
Китайский этот груз отпал…
Он побеждал, за что не брался,
Людская память сохранит
Как строил дом на Карла Маркса,
И дом на Бутлерова-стрит!
В то время – никому не ново,
Студенту б голод побороть,
Бесплатный стал вдруг хлеб в столовой:
Едой с горчицей на ломоть!..
Рекорд доселе не повторен
Общага, наш моторный ФАК,
Открыть тогда профилакторий
Мог только гений или маг!..
КАИ! Впервые стройотряды,
КАИ! Отряды БКД
Вздохнуть казанцы были рады
От страхов, пьяниц и т.д.
Ему бы в артисты метить смело
С улыбкой щедрой в пол-лица,
При бобрике Аля-Застела,
Со лбом высоким мудреца!
Наш ВУЗ – наукообразующий,
Известнейший на весь Союз,
Взбрело бы в голову кому еще
На глобус променять наш ВУЗ?
Мы первые, мы в первом здании,
Мы по заслугам – выше нет!
Мы молодые, мы и ранние,
Прославив факультет и ВМЭ!
Жирицкие мы, Алемасовы,
Застела, Брагин и Локай,
Здесь многолетний подвиг, массовый,
Великий туполевский спай!
Лишить одного Застелы росчерка
Хватало и без лишних слов
Чтобы диплом писать у Козберга
И был доступен Королев!
КАИ сегодняшнего вектора
С глобальным фарсом не по нам.
Мы ВУЗ от препода до ректора
Запоминаем по делам!
Мы от души здесь, не в накладе,
Мы здесь родные, мы свои,
Мы доску памятную ладим
Не в честь КНИТУ, а в честь КАИ!
Октябрь 2015 года.
Еще не вечер
(Посвящаю моему внуку Кириллу)
На себя и так и эдак
Я гляжу со стороны
Хлопнуть дверью напоследок
Старики должны…
Если физик – нужно просто
Доизобрести,
Если лирик – кровь из носа:
Выдать лучший стих!
Дверь – уставшая без стуков….
Строчки – без брехни,
Хватит ныть, давай-ка, ну-ка
Стариной тряхнем!
Крохи счастья собирая,
Умудряйся друг
Из Канады, с Лиепаи
Слышать в двери стук…
Физик-лирик – грани стерты.
Любишь неба синь,
Раздвигая горизонты,
Возраст отодвинь!
Все прими – тепло и холод,
Круговерть судьбы,
Ты теперь не так уж молод,
Как хотелось бы.
Боже, Боже, дай мне силы
Время двинуть вспять,
Чтоб на свадьбе у Кирилла
Вволю погулять!
Обещал я внуку как-то
(помнит или нет?)
Что крутить я буду сальто
В восемьдесят лет!
Не хвальба, не показуха,
Не пустая спесь
В том Кириллкина порука,
Да и сам я весь!
* * *
Зажжемте праздничные свечи,
Не дай засохнуть, тамада,
Ведь семьдесят – еще не вечер:
И восемьдесят – ерунда!
Казань, ноябрь 2015 г.
Владимир СЕРЕБРЕННИКОВ.
Война XXI-го века
Париж, ты прекрасен всегда,
Но как же могло так случиться?
К тебе постучалась беда
И кровью из раны сочится.
Бандит обратится в свинью,
Аллах его точно не примет.
Он предал свой дом и семью
И Родины честное имя.
В пустыне упал самолет,
Погибли безвинные люди.
Их Бог всех к себе заберет,
Убийцам прощенья не будет.
Объявим подонкам войну
Войну XX-го века.
Мы их изведем, как чуму.
Лишь так сохраним человека!
Юдино
Я люблю свой поселок у железной дороги,
Этот грохот составов и скрип тормозов.
Знаю я, это будет понятно немногим,
Только тем, кто здесь вырос, все ясно без слов.
Если долгий гудок ты услышишь в тумане,
И, быть может, не сразу сумеешь понять,
-«Машиниста хоронят», - проходя, скажет парень.
Шапку снимет, средь улицы будет стоять.
Мы живем по другим, пусть негласным законам,
Слишком много знакомых, родных с детства лиц.
Сколько встретишь в пути, только выйди из дома,
Нет такого родства у народа столиц!
Иногда улетаю я легкою птицей,
Но всегда возвращаюсь в родительский дом
Эта связь не прервется, навек сохранится,
Даст мне силы и душу, наполнит теплом!
** *
Самая длинная улица в Юдино – Революционная. Начинается она от рынка и кончается тупиком. В начале улицы - большие дома, магазины, а в середине цивилизация заканчивается: слева лес, справа – бараки. В конце улицы – 19-й век. Дома без удобств, которые отапливаются углем и дровами. Здесь нет «удобств» даже во дворе, поскольку туалеты давно сгнили, а новые так и не построили. Нет никаких киосков и магазинов. Только стаи одичавших собак, громко лающих по ночам. Картина жуткая, не сравнимая с «Левиафаном», это, скорее, миры Стругацких. Чиновники, где вы? Сюда ведет неплохая дорога и вполне можно доехать из города за полчаса. А может, будем возить сюда туристов из-за границы? Пусть восхищаются несгибаемостью духа юдинцев, которые выживают в столь непростых условиях 21-го века.
Людмила ВАСЯКИНА.
«Честное слово. Казань», 25 ноября 2015 года