Поэт-инсайдер проник в лечебницу закрытого типа и ужаснулся от увиденного
В советских газетах была такая рубрика "Журналист меняет профессию". Она подразумевала, что та или иная "акула пера" заплывала в нехарактерную для нее "акваторию". Шла работать (на недельку-две) санитаром на "Скорой помощи", поваром в школьной столовой, швеей-мотористкой или еще кем-нибудь в этом роде. А затем расписывала на страницах родного СМИ новые навыки, познания, впечатления. Считалось, что это очень круто – окунуться в рабочую среду и познать, почем фунт лиха. Точнее, вынести из этой самой среды свежую информацию о людях, работающих в той или иной сфере. Сейчас бы это назвали "инсайдом".
Примерно в такой вот роли инсайдера (то есть человека, имеющего доступ к закрытой информации) и выступил недавно постоянный автор «ЧС» Денис Кириллов (подробнее об инсайдерстве Дениса – чуть ниже). Несмотря на молодые годы, у Дениса уже сейчас необычная судьба. Еженедельник «МК» в Питере» уже дважды (в номерах от 5-12 декабря 2012 года и от 22-29 апреля 2015 года) посвящал рассказу о нем целую газетную полосу. Ведь Кириллов ухитрился проявить свою уникальность там, где никакой уникальности не терпят. А именно – в системе исполнения наказаний. Кириллов работал в питерских зонах и следственных изоляторах (имел звание капитана внутренней службы – на снимке) и создал целую литературную методику, призывающую заключенных и сотрудников колонии к гуманизму. А еще Кириллов встал на защиту униженных заключенных – собирал компромат на своих коллег-взяточников. Но слишком ретивого поэта система выплюнула – Дениса уволили. Кириллов приехал в Казань и здесь пытался устроиться в ту же систему. Однако «белой вороне» дали от ворот поворот. Тогда Денис поехал в Москву и попытался там устроиться в полицию. По сути, это была его первая попытка заняться инсайдерской деятельностью. Как пишет еженедельник «МК» в Питере» от 22-29 апреля 2015 года, сначала москвичи, еще не зная, с кем имеют дело, с радостью приняли его и пообещали место в одном из полков полиции ГУ МВД. После этого инсайдерская база данных Кириллова начала пополняться с невероятно быстротой: в ходе прохождения медицинской комиссии ему, безработному на тот момент офицеру, приходилось платить. В итоге все это вылилось в приличную для него сумму – 15 тысяч рублей. Причем пока Денис платил деньги и проходил медобслуживание, в руководстве полка затребовали его личное дело и ужаснулись. Вместо послушного и безмолвного полицейского они рисковали получить поэта-бунтаря! Но прежде чем окончательно дать «отступнику» от ворот поворот, с него вытянули еще 8 тысяч рублей – за специальное психологическое диагностирование, хотя Денис его уже делал в Казани. Таким образом, набив карман, в полку указали Кириллову на дверь, сославшись на то, что он признан негодным к службе по заключению психологов. Однако Кириллов уверен, что настоящая причина отказа – его стихи и репутация. Для правоохранительных структур сотрудник он невыгодный. Свои впечатления от первой попытки инсайдерства Денис традиционно вложил в рифму:
Ведь я не смог в противовес
препятствовать их власти.
Повесили меня на крест
как на ужасный кастинг!
Однако зимой этого года Кириллов сумел-таки по настоящему поменять профессию. Как указывается в еженедельнике «МК в Питере» (номер от 22-29 апреля, стр. 26) в статье под названием «С чем рифмуется тюрьма», поэт-инсайдер сумел проникнуть в одну из лечебниц закрытого типа, в которой содержатся под охраной люди, осужденные по приговору суда, признанные невменяемыми и психически нездоровыми.
Вот фрагмент статьи из «МК в Питере» от 22-29 апреля 2015 года:
«Устроился я туда чудом, - говорит поэт. – В этом учреждении два отдела кадров. Один набирает охранников, сотрудников уголовно-исполнительной системы, другой – медперсонал. Примерно полгода назад я уже пытался получить там работу через УФСИН. Но меня даже на территорию не пустили. Поэтому я пошел на хитрость и устроился санитаром через Минздрав.
Даже много повидавшего Дениса Кириллова шокировали некоторые методы «лечения» в больнице. По его словам, проштрафившегося пациента могут раздеть догола и привязать на несколько дней к кровати. (По уточнению Кириллова в редакции «ЧС», бедолагу могут привязать к кровати чуть ли не на месяц!)
- На местном жаргоне это называется быть «на вязках», - рассказывает Кириллов. – Вот лежит человек без трусов на клеенке и мучается. А за ним с усмешками наблюдают сотрудницы ФСИН и девушки из медицинского персонала.
В больнице, так же как в колонии и в СИЗО, для избранных пациентов устраивают секс-свидания в туалете. Разумеется за деньги».
Как поведал Кириллов в редакции «ЧС», на «туалетный секс» дают обычно 15 минут. Причем процесс зачастую контролируется и «контролер» (либо «контролерша», то есть амазонка системы), которые с живым интересом наблюдают за щекотливым процессом, могут в любой момент прервать парочку и потребовать еще денег.
По этому поводу у Кириллова родились следующие строчки:
Для секса выделено время
Пятнадцать экстренных минут,
Чтоб я развил с подругой тренья
Мгновений радости в плену.
Нам дали только табуретку,
Над нами, видимо, смеясь.
На мне верхом сидит брюнетка,
Сижу на табуретке я…
А вот заключительный фрагмент из публикации еженедельника «МК в Питере» от 22-29 апреля 2015 года:
«Я встал на сторону самых обиженных и обездоленных, - признается Денис Кириллов. – И сотрудники больницы это знают. Мне уже угрожали физической расправой, несколько раз бросались с резиновыми дубинками. Но я не боюсь, ибо на моей стороне законы морали и справедливости».
Кириллов говорит, что его лишили честно заслуженных погон и унизили во ФСИН и полиции. Теперь его задача – бороться с недостатками в этих структурах, призывать к гуманизму тех, у кого еще остались честь и совесть. Ведь еще при поступлении на службу он давал присягу, клялся защищать права и свободы граждан, быть честным сотрудником. А для Кириллова это – не пустые слова. Поэтому сейчас Кириллов ожидает освобождения ряда пациентов лечебницы, чтобы добиться с помощью правозащитников придания им статуса потерпевших со всеми вытекающими отсюда последствиями.
ОТДЕЛ РАССЛЕДОВАНИЙ.
«Честное слово. Казань», 29 июля 2015 года