Жена офицера
Линар Сафин
В многовековой истории своей страны россияне всегда были примером мужества, доблести и чести для остального мира. В когорте героев особое место занимает многомиллионная армия представителей офицерского корпуса. Это они в тяжелые для страны времена первыми встают на ее защиту и отстаивают ее интересы на полях сражений. И ни на секунду не задумываясь, отдают свои жизни во имя процветания своего Отечества. Но мы часто забываем других - женщин, которые постоянно находятся рядом с защитниками Родины. Первое, что бросается в глаза - их внешняя и внутренняя красота. Они подтянуты, собранны и всегда знают, что хотят. Из любой критической ситуации найдут правильный выход и верное решение. Второе, что их отличает от других – это не по годам глубокие морщины на лице и пряди седых волос. Ведь они несут на своих женских плечах все тяготы и лишения, разлуки и страдания, оставаясь верными спутницами мужей - офицеров.
Тут важно отметить, что есть понятие «жены военных», но это не совсем те люди. А есть другая категория - ЖЕНА офицера. Эти женщины, выйдя замуж за молоденьких лейтенантов, прошли с ними все военные гарнизоны, создавая из ящиков из-под противогазов и солдатских портянок домашний уют в военных казармах для своих мужей. И сидя на чемоданах, терпеливо изучали географию нашей страны. Ничто их не пугает - ни горы, не пустыня или вечная мерзлота. Они сознательно жертвуют собой и своими жизненными планами, чтобы быть рядом с мужьями и обеспечить им надежный тыл. Они как жены декабристов - куда направляют их мужей, туда они едут без всяких условий и претензий. Они никогда не требуют особого комфорта, культурного досуга или шикарных условий для жилья. Отправляя своих мужей на войну, они в одиночку тянут все тяготы семейной жизни, воспитывая детей и заботясь о быте. А ночью тихонько, чтобы не разбудить детей, в одиночку проливают слезы по своим мужьям, неумело в памяти перебирая слова молитвы и прося у Всевышнего, чтобы он уберег ее любимого. Это они, вечно, как памятник, стоят позади своих мужей, держа в одной руке узелок со скарбом, а в другой - грудного ребенка, терпеливо ожидая поездку в очередную неизвестность. Им необходимо низко поклониться за то, что они с честью и с достоинством носят это почетное звание – ЖЕНА ОФИЦЕРА. На войне я часто думал об этом. В минуты затишья, лежа с открытыми глазами, возвращался к своим воспоминаниям и как мог, старался гнать от себя дурные мысли о семье и больной матери, чувствуя свою вину перед ними за разлуку, страдания и испытания, которые я им доставил. В первую очередь, конечно, переживал по своей самой любимой женщине – матери моих детей. Думаю, жена не до конца поверила той «отмазке», которую был вынужден придумать, чтобы не говорить ей правду о предстоящей командировке. Я прекрасно осознавал, что уезжающим на войну гораздо легче переносить все опасности, тяготы и лишения, по сравнению с теми, кто остается дома. Ведь мы переживаем только в момент реальных боевых действий и то не всегда. На войне, как правило, не целыми днями лежишь за пулеметом и рискуешь жизнью. В большинстве своем там, такая же нормальная обстановка, ничем не отличающаяся от мирной жизни. А жены об этом не знают. И их начинает охватывать тревога с момента прощания с мужьями. И с каждым днем переживания и паника нарастает снежным комом. Многие офицеры, возвращаясь после командировок из «горячих точек», замечали, что их жены за очень короткое время успели состариться. Чтобы избежать таких испытаний для жены, пришлось сочинить легенду про то, что меня направляют в Москву, в родную Академию, на курсы повышения квалификации. Также я должен поделиться со слушателями накопившимся профессиональным опытом и прочитать им ряд тематических лекций. Объясняю, что это обычная практика для тех, кто закончил наше учебное заведение. На мой взгляд, получилось правдоподобно. Но у жены все-таки оставались сомнения. Я чувствовал, что в ее душе началось психологическое противостояние по поводу предстоящей командировки. С каждым днем у нее нарастало чувство страха за меня. Чтобы окончательно развеять свои тревожные мысли, она, за несколько дней до моего отъезда, решила задать самый волнующий, но необходимый для себя вопрос. И мой правдивый ответ, должен был поставить все точки над «i», вселить в ее состояние спокойствие. Помню, жена переборола внутреннее напряжение и тихим, чуть дрожащим голосом, умоляюще промолвила: «поклянись здоровьем детей, что едешь действительно в Москву, а не в Чечню». Надеясь на мою искренность, жена взяла из кроватки и нежно прижала к себе шестимесячную дочку. А из соседней комнаты позвала к себе сына, которому было чуть больше 6 лет. И в таком составе стала ждать от меня ответа. До сих пор в памяти сохранился эпизод с сыном с дочкой, взгляд жены, в котором одновременно запечатлены страх, ужас, но в то же время тлел огонек надежды на то, что в моих словах все же есть доля правда. Я часто на войне буду вспоминать эту сцену, каждый раз находя оправдание моему тогдашнему решению. И каждый раз буду себя успокаивать: мол, поступил правильно, как настоящий офицер, принимавший присягу на верность Родине. Я, конечно, всего ожидал. На любые недобрые домыслы жены у меня было масса «отмазок» и примеров для того, чтобы убедить ее в том, что я еду именно в Москву и только на пару месяцев. Готов был к любым допросам с «пристрастием», но только не к такой постановке вопроса. Конечно, для любого отца, все, что связано с детьми и, самое главное, с их здоровьем – это святое. И лишний раз бросаться подобными клятвами и заверениями недопустимо. Я готов был провалиться сквозь землю, вынести любые физические страдания и пытки, только бы это не касалось детей. Но тут поставлен вопрос и моя жена, как опытный следователь (все-таки со мною вместе почти закончила академию ФСБ) изучает каждую мышцу моего лица на предмет предательского дерганья, моргания глаза или какие-то другие признаки, выдающие мою ложь. Ее так просто тоже не проведешь. Жены чекистов по наследству приобретают навыки следователей от своих мужей. Они чувствуют любую фальшь в голосе и в мимике лица. Как я не хотел говорить эти нехорошие слова, но в этой ситуации, в первую очередь, я думал о жене и ее спокойствии, а уже потом об остальном. Мне ничего не оставалось делать, как ни в чем не бывало, спокойными глазами и уверенным тоном подтвердить заранее подготовленную фразу: мол, клянусь здоровьем детей, что еду не на войну, а в Москву, на учебу. Ведь в Чечню отправляют на шесть месяцев, а не на два, как меня. После этих слов она окончательно успокоилась и больше к этой теме не возвращалась. Но я думаю, что в самом отдаленном уголке ее души все-таки сомнения остались. Но она мужественно гнала такие мысли из головы. С другой стороны понимала, что беспомощна. И в данной ситуации не в силах была изменить мое решение в свою пользу. Конечно, было трудно выбирать между офицерской честью и заботой о семье. Но в связи с тем, что я офицер, в таких обстоятельствах не мог поступить иначе. Прикрываясь женой и детьми, изменить долгу и отказаться от поездки на войну – для меня это было равносильно предательству…
(Продолжение следует).
(Тел. 8-987-290-49-96, эл. почта lisa1962-05@mail.ru)
«Честное слово. Казань», 25 марта 2015 года